В минувший уик-энд мне посчастливилось побывать на С2Е2, втором традиционном коне Comic and Entertainment Expo, проводящемся в Чикаго. На этот раз компания Warner Brothers впервые привезла на кон продюсеров и актеров сразу двух сериалов. Одним из них был хит канал CW «Дневники вампира».
В пресс-центре первой, кто сел за наш круглый стол, была исполнительный продюсер Джули Плек, называющая Чикаго своим домом. Перед тем, как начать отвечать на наши вопросы, Джули с гордостью сказала, что родилась в Парк Форест и закончила Северозападный университет. Джули много рассказала о перспективах ее шоу на третий сезон, о творческом процессе, лежащем в основе двух весьма успешынх сезонов сериала, о том, как такие герои, как Джонатан Гилберт или Элайджа, расцвечивают сериал новыми красками, как и почему второстепенные герои в этом году стали гораздо более значительными и как развитие характера Деймона ставит перед Йеном Сормехалдером все новые и новые челленджи.
Но не тревожьтесь, спойлерофобы, тут вы в безопасности!
Вы, ребята, продолжаете лидировать, продолжаете оставаться первым номером CW.
Да, по-прежнему номер один. Все еще бьемся, все еще живы и все еще вызываем повышенный интерес у зрителей. Реакция фантастическая. Второй сезон всегда пугает, потому что ты не знаешь, продолжит ли публика любить тебя или же начнет уставать, или же просто переключится на что-то иное, но наша остается все такой же восторженной, преданной, полной энтузиазма, так что думаю, что мы держимся хорошо.
Предполагаю, что и третий сезон будет…
Да, но это пока неофициально. Не хочу показаться слишком самоуверенной, но и не хочу делать вида типа «Да что вы говорите?! Вы дразнитесь?!». Уверена, что скоро мы все услышим, думаю, они сделают официальное заявление в следующем месяце.
По моему мнению, сериал действительно стал уникальным. Хотя честно говоря поначалу, первые несколько серий, я не была так в этом уверена, но теперь вижу, что вы становитесь все лучше и лучше. Уверена, что не первая это говорю – темпы развития событий в вашем сериале невероятные. Вы не топчетесь на месте. Когда вы планируете генеральную линию развития событий на сезон, по-видимому нужно очень многое учитывать. Когда вы это делаете, предполагаете ли, что ваша история может закончиться так, как вы себе даже не представляли, и позволяете ли вы такому случиться?
Да, мы категорически не против, когда подобное происходит. Когда снимаешь сезон протяженностью в 22 серии, для которых уже есть определенное расписание, почти невозможно заранее, с самого начала жестко предусмотреть все повороты сюжета. Ты знаешь только, откуда начал, и имеешь представление, куда хочешь в итоге придти, и проблема в том, чтобы найти этот путь, пройти по нему и не сбиться в середине дороги. И на этом пути ты стараешься найти какие-то новые повороты сюжета, новые движения, чтобы сохранить свежесть ощущений, чтобы все не выглядело так, словно ты обманываешь зрителя на протяжении всех 22 серий.
Нам удалось состряпать парочку действительно фантастических историй, одна из них касается создания Джонатана Гилберта. В прошлом году Девид Андерс пришел к нам, прекрасно понимая, что мы не собираемся долго идти по той дорожке, по которой двинулись, но нам нужно было протянуть три или четыре серии до «Дня Основателей». Мы чесали в затылках – ну и как мы будем это делать? И откуда ни возьмись пришла идея. Мы поняли, что можем сделать героя Андерса… Гилбертом, сделать его членом одной из семей основателей, родственником Елене и Джереми, и тут вке встало на свои места. Получилось шикарно.
Та же петрушка приключилась в этом году с Элайджей, который поначалу должен был всего лишь заполнить нишу в середине сезона и подготовить почву для появления Клауса. Но промежуточный по задумке герой оказался – благодаря главным образом Дэниэлу Гиллису – настолько потрясающим, настолько классным, настолько восхитительным, обаятельнейшим мерзавцем, что мы в него влюбились. Так что, отклонившись от дорожки, мы нашли удачу.
Кажется, что вы влюбились в Элайджу так сильно, что даже оставили шанс на то, что он умер не по-настоящему…
Обычно я шучу по этому поводу, что когда мы начали выдумывать наших Первородных, то не собирались делать их фактически бессмертными – ровно до тех пор, пока не поняли, как нам понравился Дэниел в роли Элайджи; и тогда мы спросили себя – насколько трудной мы можем сделать задачу их убить? Так что забудьте обо всех заранее выдуманных зигзагах сюжета! Идея о том, что если вынуть кинжал, это вернет его к жизни, пришла нам в головы в тот момент, когда мы решили каким-то образом оставить себе свободу в возвращении к характеру Элайджи. Первородные останутся с нами надолго.
Эта сцена была, возможно, самой печальной. Я наблюдала за тем, как Елена открывала детали. «Не позволяйте Деймону это сделать» – «Хорошо, обо всем позаботились» – «Ох, но только до тех пор, пока кинжал не вынут!» Серьезно – они что, не читали инструкцию?
(смеется) Вообще это на самом деле очень смешно, потому что эта серия была самой последней, чей сценарий мы закончили в самый канун Рождества. Мы работали месяцев девять без перерыва, дико устали и наши мозги были просто мертвыми. Пока мы писали, нам казалось, что все вполне логично. Ровно до тех пор, пока мы не увидели отснятый материал… Вау. Мы смеялись сами над собой: «Должен был быть иной, более лучший способ это сделать, ведь не переверни Елена страницу – и…»! В общем один из тех случаев, когда мы с Кевином Уильямсоном потешаемся сами над собой. «Эх, друг, если бы можно было вернуться назад и немножко все подправить»… Но мы хорошо над этим посмеялись, и, судя по всему, наши зрители тоже нашли повод для шуток.
Говоря о вас с Кевином, обо всем телеканале, – как вам удается вписывать вашу историю в ваш довольно жестко ограниченный бюджет? Как денежные ограничения сказываются на вашей работе?
Честно говоря, не знаю, как нам это удается, однако же деньги не самая главная наша проблема. Хотя у нас их совсем немного. Но думаю, решение снимать в Джорджии нас спасает. Нам удается делать шоу, которое выглядит так, словно снимается с настоящим серьезным бюджетом, хотя на самом деле он намного меньше. WB как студия оказывают нам полную поддержку и заботятся о том, чтобы у нас было достаточно средств для жизни. Но когда ты снимаешь где-то вдали от цивилизации, можешь получить невероятный, шикарнейший, эпичный природный пейзаж всего за 10 долларов, в то время как в Лос Анжелесе – за 20 тысяч и при помощи студии визуальных эффектов.
Как бы это ни было трудно для наших актеров и обслуживающего персонала – год напролет работать в провинции, я остаюсь главным защитником идеи с точки зрения творчества в том числе. Мы бы не смоги делать то, что делаем, дома, в ЛА. К тому же удаленность вынуждает нас лимитировать трюки и спецэффекты. Мы видим массу других сериалов, вовсю эксплуатирующих спецэффекты, мы же стараемся держать свои трюки максимально приземленными и естественными, потому что трудно снимать и требует много времени. И еще потому, что мы все-таки не хотим, чтобы наш сериал перерос сам себя. Мы хотим, чтобы наша история выглядела максимально естественной, чтобы казалось, что все происходит реально и в реально существующем месте. Так что и это креативное решение позволяет нам максимально эффективно расходовать наши денежки.
Есть одна вещь, которую я затрудняюсь оценить. И не знаю, зависит ли она от авторов сценария или же от актеров. В вашем сериале так много внимания уделяется второстепенным персонажам. Взять к примеру Керолайн. В первых двух сериях она была всего лишь мало приятной девочкой из средней школы, которая должна была либо неминуемо вляпаться в какие-то неприятности либо же просто оставаться фоном для других героев, но вот она стала одним из любимейших персонажей. Сколько в такой метаморфозе заслуги сценаристов и сколько – актрисы?
Обеих сторон. Одним из наших с Кевином главных расстройств в первом сезоне было желание сделать жизнь даже второстепенных героев богатой, глубокой и достоверной, но все равно многие оставались на обочине, чтобы дать простор развитию основного сюжета. Потом начали появляться приглашенные на эпизодические роли актеры, получавшие в итоге солидные сюжеты, что опять таки отодвигало наших человеческих героев второго плана в сторону. Так что мы просто сделали максимум возможного для того, чтобы дать каждому из них эмоциональную подоплеку для актерской игры.
И прелесть Кендис в роли Керолайн уходит корнями в прошлое, точно в пилотный эпизод, в котором она задавалась немножко наивным вопросом – «почему никто никогда не выбирает меня?» Вы видите эту стервозную девочку в момент, когда она показывает свою самую уязвимую сторону – страх, что всегда будет только вторым выбором. Одной из наших задач на второй сезон было желание дать нашей команде, нашей семье возможность блеснуть. И поскольку мы уже знали, что Тайлер станет оборотнем, то идея сделать Керолайн вампиром пришла в голову именно Кевину. Они двое продуцировали обалденную химию, так что мы получили возможность рассказать обе их истории практически одновременно, они оба зажили своей собственной жизнью и превратились в пару с колоссальным романтическим потенциалом, что в свою очередь давало нам, сценаристам, массу возможностей.
Поговорим о Йене. Вы вынуждаете мальчика выворачиваться наизнанку. У него мощные возможности для игры. Приходит ли он к вам с возмущенным вопросом типа «что вы со мной делаете?!»
Да, о да. Йен был счастливейшим человеком, когда был Деймоном из первой серии, когда было не нужно улыбаться, можно было усмехаться и убивать, о да, он не был счастливее, чем когда играл такого Деймона. Так что теперь он то и дело приходит и говорит – «Что, черт побери, вы, ребята, делаете со мной? Я должен быть уязвимым, честным, заботливым». Ага, сынок, это называется развитием, развитием хзарактера. Вся прелесть Деймона в том, что ты понимаешь – в городок его привела любовь к женщине, и эта любовь стала главной движущей силой его личности, потому что за всеми его нарочитыми «ох, я такой крутой говнюк, я убью любого и меня это не волнует» кроется реальная глубина, он возможно самый мощный с эмоциональной точки зрения герой, и это именно то, что Деймон в себе так ненавидит. Внутренний поединок между той частью его личности, которая еще остается человеческой, которая действительно хочет сохранить, вернуть это, и той, которая на самом деле не хочет ничего подобного чувствовать, да и чувствовать вообще, и определяют долгое развитие этого героя. У него будут взлеты, у него будут падения, он будет любить, он будет страдать, он будет возвращаться к полному равнодушию, к неумению чувствовать, он будет иногда оступаться, ударяться, он будет убивать девушек на дороге (смеется), такое случается. И он за это на нас ужасно злится. «Вы, ребята, делаете мою работу слишком сложной», – говорит он. А мы отвечаем: «Но ты это можешь. Ты можешь это».
Эта серия с Роуз, с Деймоном и Роуз, с Йеном и Лорен, господи боже мой, это было возможно лучшее, что я видела на ТВ. Это было потрясающе.
С этой серией мы связывали действительно большие надежды. Мы ввели эту героиню именно ради этой серии. Мы заранее знали, что Роуз завяжет дружбу, а затем и сексуальную дружбу с Деймоном, а потом трагически умрет, и именно это заставит его встать лицом к лицу с той частью себя, которую он так старательно избегал. Именно за этим она была введена в сериал и именно этого она и добилась.
Когда я первый раз увидела эту серию, я сидела и ревела как ребенок, я всхлипывала. Это было так стыдно, ведь я же сама писала добрую часть свего этого – и я же сижу тут и реву белугой. Я позвонила Кевину и бормотала в трубку: «Я… не… могу… говорить… с… тобой…». А он еще не смотрел. А потом посмотрел и отзвонился: «Это было очень печально». И это из тех моментов, ради которых ты собственно живешь, – когда что-то, что родилось в твоей голове, воплощается прекрасным, поэтическим образом и делает с придуманным тобой героем, Деймоном, именно то, что тебе было нужно, и плюс ко всему ты получаешь от этого колоссальное удовольствие и все такое прочее.
Комментариев нет:
Отправить комментарий